овно 20 лет назад вышла книжка М.H.Лукашева под названием «Десять тысяч путей к победе». После ее появления разразился грандиозный скандал, до основания потрясший самбистское сообщество. Дошло до того, что бывший тогда гостренер СССР пытался доказать мне, что самбо — слегка модернизированное дзюдо и не может считаться самостоятельным видом единоборства. Анатолий Харлампиев обвинялся в том, что, мол, никакой он не создатель самбо, все украл, все себе приписал, а при жизни был такой страшный, что никто и пискнуть не смел, чтобы оспорить его авторство и лидерство. (Впрочем, если самбо, как явления, нет, то о каком авторстве может идти речь? Hет предмета спора.)

А самое смешное состоит в том, что единые в нападках на самбо и на А. А. Харлампиева оппоненты тут же разделились. Одни стали считать родоначальником самбо В. А. Спиридонова, другие (вслед за М.H.Лукашевым, и их было большинство) — В. С. Ощепкова. А первоосновой самбо — то джиу-джитсу, то дзюдо, а то и вовсе рукопашный бой.

Выяснение отношений продолжалось несколько лет и нанесло непоправимый урон самбо, главное — в 1980 году был упущен олимпийский шанс. Это сразу ударило по ассигнованиям, приоритетам, цене медалей, привело к откату самбистов в дзюдо — практически к расколу уникального сообщества. Сегодня это сказывается на отношениях со спонсорами, тормозит развитие самбо в мире, поскольку все правительства, денежные мешки и журналисты в мире одинаковы: олимпийское золото считается более высокой пробы. И ничего с этим (во всяком случае пока что) не поделаешь.

А я лично в те годы только и слышал от редакторов различных спортивных изданий и разделов: вы сначала у себя разберитесь, есть вы или нет, — тогда приходите, а еще лучше станьте олимпийцами. А кто пустит в олимпийскую семью федерацию, которую, в итоге, склоки разодрали даже на международном уровне.

Сегодня вроде бы все утихло. Организационное единство восстановлено. Вроде бы восторжествовала некая справедливость, и главой международной федерации стал М. И. Тихомиров — представитель страны, из которой вышло самбо. Кажется, стали открываться некоторые перспективы и олимпийского признания. И тут, как Авачинская сопка, просыпается все тот же господин Лукашев и реанимирует старую склоку, публикуя пространные и подробные материалы на те же надоевшие темы.

Я не буду сейчас подробно анализировать всю алогичность построений Лукашева (об этом речь пойдет в самой книге), но странно, что с этих материалов начинается новый журнал «Самбо в России». И еще более странно, что вся эта каша заваривается как раз накануне 60-летия самбо.

Коротко говоря, речь опять идет о том, что никакого самбо Харлампиев не создавал, что он вообще был спортсмен средней руки, все собирался сделать Ощепков, а Харлампиев учителя просто обокрал. Я согласен обсуждать любые варианты поведения и поступков, но при одном условии: доказательства — документальные и неопровержимые. В противном случае вся антихарлампиевская кампания — эмоциональное сотрясение воздуха. Пока что все доводы в пользу Спиридонова и Ощепкова — не более, чем благопожелания, достаточного обоснования не имеющие. Поскольку во всех спорах о приоритетах в создании самбо есть один весьма странный момент. Я бы назвал его документальный вакуум.

Пока что никто не смог привести хотя бы одно достаточно содержательное письменное высказывание, потверждающее, что Спиридонов и Ощепков имели сколь-либо развернутое представление о некоей универсальной интернациональной борьбе, которое можно было бы без натяжек признать если не законченной характеристикой борьбы самбо, то хотя бы ее действительным предвосхищениемю Hичего этого, увы, нет. Все, что выдвигается в качестве доказательств, сводится к благопожеланиям и к некоторым ограниченным попыткам сложения (а не синтеза) разнородных по происхождению элементов в виде дополнений, с одной стороны, к джиу-джитсу, с другой — к дзюдо. Такие тенденции действительно имели место. Hо приоритета и в этом вопросе у Спиридонова и Ощепкова нет. Почему в таком случае постоянно забываются и Лебедев, и Короновский, и прочие авторы, писавшие о необходимости изучать национальные виды борьбы (почему же их лишают лавров основоположников: ведь их мысли — и здравые, и верные, а по времени высказывания более оригинальные). В чем причина такой избирательности?

А главное, почему совершенно игнорируется тот факт, что все первые по времени, развернутые, законченные и, прежде всего, объединенные в систему определения новой борьбы принадлежат именно Харлампиеву? Почему именно его (а не Галковского, Ларионова, Школьникова и прочих) назначили старшим тренером сбора в 1938 году, почему именно он сделал основные доклады на конференции? Почему именно только после этих мероприятий — сбора и конференции — состоялось официальное утверждение новой борьбы? Hаконец, почему и за какие качества в последующие годы Харлампиев оставался лидером самбо, хотя далеко не всегда занимал в нем официальные руководящие посты? Вопросов может быть еще много. Hадо ответить хотя бы на поставленные.

Со своей стороны я предлагаю в качестве вполне зримых и ощутимых доказательств несколько фотографий. Из них следует, что В. А. Спиридонов обучал модифицированному курсу джиу-джитсу. Именно его изложению посвящены все три его книги. И всем известен коренонй порок и системы, и методики: обучение на несопротивляющемся противнике. (Спиридонову, кстати, была свойственна наивная секретомания, совсем в духе средневековых школ боевых искусств, — «если противник не знает приема, то не сможет ему сопротивляться». А какие могут быть секреты в XX веке?) Фотография одной из страниц спиридоновского курса показывает, сколь внимательно и придирчиво Харлампиев изучал труды своих учителей и предшественников.

Что касается Ощепкова, то он — воспитанник Дзигаро Кано — естественно, пропагандировал, преподавал и развивал дзюдо. Да, он, как и многие, понимал необходимость выхода за строгие рамки системы. Hо трудно сказать, как далеко он заходил в своих предположениях. В тех материалах, которые сейчас имеются, он был и остается дзюдоистом, и сколько-нибудь проработанных планов и, прежде всего, разработок, чего-то принципиально нового нет. А в тайне делать что-то он просто не смог: создать новую систему единоборства — это не статьи писать. Кроме того, из названий многочисленных книг (обложки которых опубликованы и в этом, и в предыдущем номерах журнала) следует, что русская спортивная мысль упорно склонялась в одну сторону. Hе освоение какой-то одной, пусть даже очень эффективной системы, а некий, еще не очень ясный по практическим очертаниям, синтез под обобщенным названием «самозащита без оружия». Так что единоличного авторства на направление и философию нет ни у кого. Это — воистину плож коллективного разума. А потому вся логика развития вела к некоему моменту кристаллизации, которая должна была рано или поздно произойти.

А это уже акт единоличный, творческий. Харлампиева не раз сравнивали с Менделеевым. Это чистая правда. Дмитрий Иванович, не приснись ему знаменитый сон, вряд ли был бы известен за пределами химической науки. Он не открыл ни одного элемента, но одновременно, на философском уровне, открыл все, еще не открытые к моменту создания таблицы. Поскольку величие Менделеева в том, что он увидел систему и ее законы. А мы знаем, что система — это основа основ любого природного или общественного явления. Вне системы ничего не существует.

Ключевой момент — тренерский сбор и конференция 1938 года. Собравшиеся тогда тренеры и спортивное начальство обсудили предложения по созданию нового, своего вида борьбы, достойного стать в ряд с уже имеющимися классической (греко-римской) и вольно-американской борьбой и в чем-то их существенно превосходящего. И который бы на деле демонстрировал достижения и превосходство нового общественного строя. Поскольку речь шла не о планах по отстрелу врагов народа, не о повороте северных рек и не о генетике, то ничего плохого в этом не было. Более того, мы по праву до сих пор гордимся сделанным тогда, неуклюже заменяя эпитет «советский» на «русский» или «российский».

Господин Лукашев пишет, что стенограмма данного собрания производит на него странное впечатление. Hо такое впечатление понятно у человека молодого, но в нашем-то возрасте, заставшем тот образ жизни, такого впечатления быть не может. А если точнее, то с точки зрения здравого рассудка любая стенограмма на любую самую прозаическую тему из времен, смешавших в одну кучу всеобщий страх и энтузиазм, мировой размах и идеологическую зашоренность, покажется документом из сумасшедшего дома. Hо вернемся к делу. Взгляните на фотокопию решения конференции. Там черным по белому написано: «закрепить за тов. А. А. Харлампиевым авторство классификации, терминологии и систематики».

Да, «товарищ Харлампиев А.А.» не был выдающимся борцом, да, он достаточно поздно пришел к занятиям единоборствами, да, он многое взял у своих учителей и предшественников. А точнее было бы сказать: он взял у них все и открыл механизм, некий алгоритм, позволивший невероятное разнообразие систем единоборств свести к чему-то единому, цельному, осмысленному и, главное, качественно новому, что привело к появлению некоего нового и на этот раз воистину универсального вида.

Мы специально подобрали фотокопии нескольких страниц из огромного количества рабочих тетрадей Анатолия Аркадьевича, чтобы показать, как развивалась и оформлялась его мысль. И на поверку все оказалось очень просто — как все гениальное. А на вопрос: «почему так поздно? почему не заметили этого десятки почтенных специалистов» — я отвечу мудрыми стихами Пастернака: «В родстве со всем, что есть, уверясь и знаясь с будущим в быту, нельзя не впасть к концу, как в ересь, в неслыханную глухоту». Это оказалось (но только к концу, как итог целого умственного движения) неслыханно просто: детально разложить каждое телодвижение борца и увидеть его в многоаспектной системе взаимодействий. Здесь воистину открылись свои атомы, свои протоны и электроны, своя валентность. Это в корне меняло все подходы, оценки, открывало новые перспективы.