ЗАГЛАВНАЯ \ СМИ \ Н \ Новиков Андрей _ Владимир Невзоров — дзюдоист на все времена (Новая спортивная газета №28(40))

Н
"Борьба САМБО" (www.sambo.spb.ru) 11 августа 2004 год

Публикация о САМБО Публикация о дзюдо Интервью
Новиков Андрей
ВЛАДИМИР НЕВЗОРОВ — ДЗЮДОИСТ НА ВСЕ ВРЕМЕНА

Новая спортивная газета №28(40) / 10-16.06.2002, Краснодар
Электронная редакция: www.sambo.spb.ru
Фото из книги Д.Л. Рудмана

Такие спортсмены, как Невзоров, появляются раз в столетие, а, быть может, и реже. Его называли Моцартом дзюдо, «советским секретным оружием», «катюшей» на татами... Каждый раз, после очередной блистательной победы майкопчанина рождались новые легенды, новые эпитеты: «феноменальный русский», «образцы дзюдо будущего»...


Якуб Камболетович Коблев, Арамбий Хапай, Владимир Невзоров (Майкоп)

Невзоров брал и темпом, и скоростью проведения приемов, и неудержимым напором, и хитростью, оригинальностью быстрых решений, по обыкновению застававших соперников врасплох... «Он тасует свои бесчисленные приемы как колоду карт, и в каждой схватке путает противника непонятными комбинациями... Невзоров — это тайфун, последствия которого непредсказуемы...» — так охарактеризовал действия прославленного борца из Майкопа Нобуюки Сато, один из тренеров сборной Японии, двукратный чемпион мира. И вообще родоначальники дзюдо, считающие этот вид спорта своей привилегией, назвали Невзорова «лучшим дзюдоистом всех времен и народов». Если уж японцы это сделали, наступив на горло собственной песне, остальным ничего не остается как с этим согласиться молчаливым кивком.

Невзоров действительно был одним из самых великих мастеров татами ХХ века. Он стал олимпийским чемпионом, чемпионом мира, двукратным чемпионом Европы в личном зачете, трехкратным в командном, Европы, неоднократным чемпионом Союза, многократным победителем самых престижных турниров. Это только в дзюдо, но ведь и в самбо Невзоров успел завоевать уйму титулов, а вместе с ними и непререкаемый авторитет. Представляете, в 19 лет в схватке за золотую медаль он победил самого Давида Рудмана, неоднократного чемпиона Европы, девятикратного чемпиона Союза...

Заслуженный мастер спорта Олег Степанов, неоднократный чемпион СССР и Европы по самбо и дзюдо, в оценке Невзорова не жалел красок: «Это борец, который владеет всем арсеналом дзюдо. Чувствительный, резкий, он опережает соперника во всех моментах схватки. Он научился у родоначальников дзюдо японцев главному — быстроте выполнения приемов. И превзошел их. Действия Невзорова рассчитаны с математической точностью, но виден в них и дух импровизации...»


БОРЦАМИ НЕ РОЖДАЮТСЯ...

— Ваша природная одаренность всегда изумляла специалистов...

— Я знал немало настоящих самородков, способных горы своротить на своем пути, но они так и не покорили мало-мальски серьезной вершины. Талант — одно из слагаемых, необходимых для достижения высокой цели, но не более того...

— Тренеры утверждают, что займись Невзоров любым другим видом спорта, он также стал бы знаменитым, как и в дзюдо...

— Я принадлежу к тем людям, кто должен все испытать на собственной шкуре, прежде чем оценить свои возможности в том или ином деле. Увы, мне уже поздно начинать с нуля. Дзюдо и самбо — те виды спорта, где успел себя проявить.

— На улице среди сверстников вы выделялись?

— Верховодить любил, в играх был заводилой. Умереть, но не уступить — это девиз моего детства. Я рос ершистым... Думаю, эта черта характера нередко выручала меня потом, когда уже стал известным борцом. А до борьбы я перепробовал многие виды спорта, но отдавал предпочтение играм. Футбол был, конечно, вне конкуренции — до темноты гоняли изрядно потертый мяч... Но о самбо даже не мечтал. Вот шахматами я увлекался, иногда даже любимый футбол получал отставку...


МОИ УНИВЕРСИТЕТЫ

— И все-таки наступил однажды момент, когда вы воскликнули: «Эврика!» и... облачились в куртку самбиста... Не помните, как все это произошло?

— Отчего же, в детстве память цепкая. Как-то играли в настольный теннис, ну и схватились в шутку после с Лешей Ачмизовым, моим приятелем. Для меня все плачевно закончилось: я и глазом моргнуть не успел, как оказался на полу... Как потом выяснилось, мой победитель занимался самбо. Так я впервые ощутил, что такое искусство борьбы. Подумал: а ведь это любопытно, да и в жизни может пригодиться. За себя постоять всегда надо уметь... Словом, заинтересовался, но в секцию записываться не сразу пошел... Мы с ребятами раздумывали, что лучше: бокс или борьба?

— И что же перевесило чашу весов в сторону самбо?

— Смешно сказать: все решил жребий. Бросили монету — она указала на самбо. А привел меня в спортивный зал пединститута, где занимались самбисты из детско-юношеской спортивной школы «Юный Буревестник», мой друг Павел Лобода. Он убеждать умел... По-моему, это в 1967-м было.

— Вас приняли?

— Да, хотя внешность неброская: худой, взлохмаченный. Уже потом великий Якуб Комбалетович Коблев, а тогда никому неизвестный тренер-энтузиаст, сказал, что я понравился ему своим упрямством и настойчивостью... Я и вправду до тренировок жадный был. Приходил в зал первым и уходил последним, никакой работы не чурался — все делал в охотку... Коблев, между прочим, никому не отказывал... В наших полных мольбы глазах было столько страсти и огня... Да и как откажешь? Ребята со всего Майкопа пришли, из дальних аулов приехали, почтенные старики своих внуков привезли...

Вместе со мной занимались Гумер Костоков, Арамбий Хапай, Арамбий Емиж, Евгений Ашинов, Аристотель Спиров, Владимир Дутов, Беслан Меретуков, Аслан Кадыров, Руслан Снахов... Мы пришли в разное время, но руководствовались одними принципами... А залик такой крохотный, что ковер едва помещался, тесно. Одна группа сменяла другую беспрерывно — ковер не успевал высыхать от пота.

— Условия вас не разочаровали?

— Мы об этом не думали. Нам было интересно, мы хотели стать сильными, ловкими и не жалели сил. Мы были романтиками и обожали своего тренера. Якуб Камболетович, рабочий день которого начинался с рассветом и заканчивался в полночь, иногда оставался ночевать прямо в зале, и мы, приходя утром на занятия, заставали его скрючившимся на ковре. И не спешили будить: делали разминку сами...


КОБЛЕВ — ТРЕНЕР ОТ БОГА...

— Коблев — один из тех, кто сыграл в вашей жизни важную роль...

— Благодаря этому человеку я многого добился в жизни. Якуб Камболетович не только привил мне любовь к борьбе, научил различным техническим и тактическим приемам... Он заменил мне отца. Когда было трудно, я шел к своему тренеру, который всегда находил нужные слова, знал, что нужно делать... Теперь я понимаю, что иногда Якуб Камболетович, возможно, в чем-то и сомневался, но вида не подавал. Я видел его уставшим и огорченным, но никогда — слабым.

— То есть можно сказать, что Коблев оказал влияние на формирование вашего характера, ваших взглядов?

— Безусловно. Якуб Камболетович был учителем, но и другом, добрым старшим товарищем. Мы делились с ним самым сокровенным.

— Воспитай Коблев одного Невзорова, он все равно бы вошел в историю мирового дзюдо и самбо. Но среди его учеников: Арамбий Хапай, Гумер Костоков, Арамбий Емиж, Аристотель Спиров, Владимир Гурин, Владимир Дутов, Виктор Раздолькин, Беслан Чесебиев... — целая плеяда знаменитостей, которых бы с лихвой хватило для любой борцовской державы, а тут в одном городе, в одной небольшой горской республике...

— О таких, как Коблев, говорят: тренер от Бога. Что-что, находить одаренных мальчишек и лепить из них чемпионов он умел как никто другой. Но одно делало этого человека неповторимым. Душевная щедрость, доброта — от Якуба Камболетович всегда исходил свет, а его глаза лучились оптимизмом... Он обладал какой-то особой притягательной силой, и мы, подростки, тянулись к нему... Овладеть бросками, подножками или подсечками — не большая хитрость, — любил повторять наш тренер, — а вот как стать настоящими людьми? В школе царила потрясающая атмосфера доброжелательности, искренности. Ребята поступали в техникумы, институты, занимая свое место в жизни. Вот недавно узнал, что знаменитый самбист Гумер Костоков стал министром спорта Адыгеи, сменив на этом посту другого выпускника борцовской школы — Юсуфа Джаримока. Легендарный Арамбий Хапай оказался талантливым тренером, взяв на себя ответственность за развитие самбо в республике... У дзюдо и самбо в Адыгее глубокие, крепкие корни, и за это Коблеву надо памятник при жизни поставить. Наша борцовская школа, начинавшаяся с «Юного Буревестника», давно имеет мировую славу... Она стала национальной гордостью адыгейского народа, всей России.

— Японцы, побывавшие в Майкопе, назвали школу борьбы «российским Кадоканом».

— Сравнение лестное: Кадокан — институт дзюдо в Токио, основанный еще в конце 19 века Дзигаро Кано. Здесь получали образование многие будущие звезды. Японцы были поражены количеством талантливых ребят, качеством учебно-тренировочного процесса. Слова Майкоп и Адыгея в Стране Восходящего солнца произносят с уважением... И заставил их это сделать Коблев...


ЯПОНИЯ СТОНАЛА ОТ ВОСТОРГА

— А вы когда впервые побывали в Японии?

— Летом 1973-го. Я имел честь выступить на открытом чемпионате Японии.

— И какие впечатления от турнира?

— Это просто шикарные соревнования. Восхищало все: организация, уровень участников, огромное количество зрителей, тонких знатоков дзюдо. Увиденное потрясло мое воображение. Мне тогда было 20 лет, и я впервые стал участником такого поистине королевского бала...

— Вы, по сути дела, дебютировали в том сезоне во взрослом дзюдо на международной арене...

— Да, это так. И не скажу, чтобы очень удачно. Личный турнир чемпионата Европы так просто провалил. Правда, в командном первенстве мы выиграли золото. Я был полон сил, но не хватало опыта серьезных турниров... И вообще это был год, когда я перестал делить внимание между самбо и дзюдо, сосредоточив свои усилия на татами.

— В Токио перед выходом на татами не дрожали колени — все-таки мекка дзюдо?

— Волновался, разумеется. Очень уж хотелось хорошую борьбу показать, не ударить лицом в грязь перед родоначальниками дзюдо...

— И что из этого получилось?

— Я завоевал серебряную медаль. Сам удивился, что прошел так далеко. В финале встречался с Хироси Минатоя. Двукратным чемпионом мира, лидером японской команды и кумиром болельщиков... Минатоя - опытнейший атлет. Свою первую золотую медаль чемпиона мира Хироси выиграл в 1967 году, когда я только познакомился с самбо. У Минатоя виртуозная техника, железная хватка и безумная быстрота в проведении приемов: в арсенале японца их бесчисленное множество... Публика безумствовала, поддерживая своего любимца, и Хироси сразу повел мощное наступление, чтобы угодить трибунам, требовавшим чистой победы: иппон, иппон!.. Признаюсь, нелегко мне пришлось, особенно поначалу. Когда моему сопернику удавался прием, зрители стонали от восторга: Хироси, мы гордимся тобой! Но вскоре они поняли, что русский парень не мальчик для битья... Это была не схватка — стихийное бедствие, когда все сливается в водовороте событий... Думаю, только огромный опыт помог Минатоя удержать небольшое преимущество...

— Что вы ощущали в эти минуты?

— Проигрывать не люблю, но в тот момент я чувствовал, что поединок удался, о чем свидетельствовала реакция японцев... Минатоя, как и я, едва стоявший на ногах, радостно, но как-то напряженно улыбался... Победа далась Хироси тяжело. А я после этой схватки понял, что с японцами можно бороться на равных. Кстати, на этом турнире я был награжден двумя призами: за отличную технику и за самую быструю победу... Это стало признанием тренерского искусства Коблева.


СТАНОВИСЬ ПЕРВЫМ НОМЕРОМ!

— В школе «Юного Буревестника» вы считались способным учеником, насколько стремительно вы прогрессировали?

— Думаю, не задержался в росте. Но первым заявил о себе Гумер Костоков, ставший в 1968-м третьим призером юношеского первенства России, а спустя год — мастером спорта. Потом серебряный значок получил Алик Ашинов... Но они были постарше... У меня голос «прорезался» чуть позже: в 1969-м я стал чемпионом края и юга России среди юношей в Курске, первенств победителем ЦС «Урожай»... В следующем году выиграл вместе с Костоковым молодежный чемпионат Союза... Пробовал свои силы и на татами. Меня взяли в Италию на юниорский чемпионат Европы. Это был мой первый выезд за границу. Из Неаполя возвратился с бронзовой медалью... Завоевал первый приз на Всесоюзном турнире дзюдоистов среди юношей и юниоров. Все так быстро закрутилось...

— Когда почувствовали, что стали настоящим борцом?

— Почему-то мне кажется, что это случилось на командном первенстве СССР по самбо среди юношей в 1969-м. Я сумел выиграть у необыкновенно талантливого Александра Халина, отыскав противоядие против знаменитой «халинской» подножки... А, может, в том же Туапсе, когда во время тренировки Якуб Камболетович поставил меня в спарринг против себя, и я бросил его три раза подряд... Коблев страшно удивился и сказал: «А ну-ка, давай, Володька, становись первым номером!»


КОВЕР, РАСШИТЫЙ ЗОЛОТОМ...

— Вы разрывались между самбо и дзюдо...

— На татами я добивался успеха в юношеских и юниорских соревнованиях. Например, в 1971 году, в Ленинграде победил на юниорском чемпионате Европы. Но больше запомнился взрослый чемпионат страны по самбо в Москве. Во-первых, это была моя первая золотая медаль, добытая в сражении не со сверстниками. Во-вторых, я впервые победил уже известного Валерия Двойникова, а в финале — самого Давида Рудмана, девятикратного чемпиона Союза, побеждавшего на первенствах континента по самбо и дзюдо. В-третьих, состязания в Москве стали для меня сплошным продиранием сквозь лабиринты...

— Это почему же?

— Чтобы стать участником чемпионата страны, надо было попасть в шестерку сильнейших на Спартакиаде народов СССР или в четверку в турнире на приз Спорткомитета СССР. Неожиданно для всех, в том числе и для самого себя, я не только попал в желанный квартет, но и выиграл первое место, причем в финале победил Двойникова, уже входившего в состав сборной Союза, выступавшего на чемпионате Европы. В общем, устроил настоящий переполох...

— Не испугались того, что натворили?

— К тому времени я, несмотря на свои 18 лет, уже понюхал пороху. Я понимал, что за неудачное выступление в чемпионате меня никто не упрекнет, а вот если выиграю... В таких случаях говорят: поймал кураж. Мне уже сам черт был не страшен... Я уверенно продвигался к финалу, навстречу Рудману, который блестяще сокрушал своих соперников. Чтобы встретиться с легендарным Давидом, мне пришлось еще раз победить Двойникова...

— Решающую схватку с Рудманом помните?

— Конечно. Я был все-таки мальчишка, а он маэстро ковра, мэтр, которого знал весь мир... Я уважал своего соперника, но не боялся. И знал, что противопоставить опыту и филигранной технике Рудмана, его физической мощи. Мы с Якубом Камболетович хорошо подготовились к этому поединку...

— У Рудмана были шансы на победу?

— Разумеется, с его-то мастерством и мудростью... Но я оказался слишком быстр для него. Эта схватка стала для меня настоящей школой: Рудман преподал мне хороший урок, и я его не забыл...

— В 18 лет — чемпион Союза! Голова не закружилась?

— Извините, но мы, ученики Коблева, были не так воспитаны. Якуб Камболетович после очередного успеха спокойно говорил: вот сегодня ты выиграл молодежное первенство страны — молодец, что скажешь?! Но это было вчера, а завтра — чемпионат Европы. Ты готов быть первым? Плох тот спортсмен, что не мечтает стать чемпионом страны, мира... Коблев не давал нам успокаиваться, удовлетворяться достигнутым...

— Спустя год вы победили на чемпионате Европы по самбо... По-моему, в 19 лет это никому не удавалось...

— Может быть. Я о другом тогда думал. Как ребята обрадуются в нашей борцовской школе... Чувствовал себя счастливым человеком от того, что не подвел Якуба Камболетовича, своего учителя... Я так и сказал ему: это наша с вами золотая медаль, одна на двоих.


КОГДА В ДУШЕ ОСЕНЬ...

— Вы стали одним из лидеров сборной самбистов, у вас в этом виде спорта открывались огромные перспективы, и тем не менее вы после европейского триумфа в столице Латвии решили сменить куртку на кимоно, хотя во взрослом дзюдо вы еще не добивались успехов? Что заставило вас это сделать?

— В тот момент встал вопрос о разделении самбо и дзюдо. Нужно было сделать выбор. Мы с Якубом Камболетовичем пришли к выводу, что именно на татами мой шанс, мои перспективы... Тренер убедил меня, что здесь я могу раскрыться в полной мере. «Ты быстрый и сметливый, сказал он мне, — а эти качества в дзюдо в особой цене». Мы брали во внимание и то, что дзюдо — олимпийский вид спорта.

— Но и конкуренция на татами значительно выше...

— Перейти реку не замочив ноги невозможно. Риск — благородное дело...


КАЗАЛОСЬ, НЕ СТОИТ ОВЧИНКА ВЫДЕЛКИ...

— Вас, восходящую звезду, не взяли на Олимпиаду-72 в Мюнхен...

— Все мои успехи в состязаниях взрослых связаны с выступлением в самбо. В дзюдо я добивался успеха в юношеских и молодежных турнирах, а это не одно и то же... Можно понять тренеров сборной: 19-летний новичок, за плечами у которого никакого опыта, вряд ли выдержит напряжение олимпийских сражений... Наверное, это было верное решение.

— Зато в послеолимпийском сезоне вы стали первым номером сборной в полусреднем весе...

— В 1973 году чемпионат страны по самбо впервые проходил в родном Майкопе, и я удивляюсь, как зал пединститута не развалился на части от напора болельщиков... Так хотелось порадовать их победой. Увы, я был в роли зрителя и тяжело переживал свое положение. А что касается дзюдо, то я поехал в Мадрид на свой первый чемпионат Европы среди взрослых. Лавров там не снискал, по крайней мере в личном турнире. В командном первенстве дела пошли лучше, и вместе с ребятами завоевал золотую медаль... На чемпионате мира в Лозанне тоже остался за бортом призовой тройки. Вот таким оказался мой дебют...

— Вы находили этому объяснение?

— Согласитесь, что 37 турниров за сезон — это многовато для вчерашнего юниора. Огромное моральное и физическое напряжение. В Швейцарии мне не хватило свежести, легкости. А выиграл мировое первенство японец Тойкацу Номура — чемпион Мюнхенской Олимпиады... Словом, 1973 год радости мне не принес. Я даже на чемпионате страны не сумел подняться выше пятого места.

— Вы забыли серебряную медаль открытого чемпионата Японии...

— Нет, не забыл, как и финальную схватку с Минатоя — эти события крепко врезались в память. Но в большом спорте есть три соревнования, по которым оценивается класс любого атлета: Олимпийские игры, чемпионаты мира, Европы, наконец, национальное первенство... Я ничего не выиграл, даже в тройку призеров не попал. А от меня ждали быстрых побед...

— Это было трудное для вас время...

— Непростое. Эти полтора года стоили многих лет... Тренеры по самбо уговаривали вернуться на ковер: здесь тебе нет и не будет равных... Будешь, мол, сто лет в чемпионах ходить. Что и говорить, звучало заманчиво.

— И что вы ответили?

— Чтобы не спешили меня хоронить, что мы еще повоюем.

— Вы действительно тогда верили в то, что в состоянии вернуть себе лидерство в сборной и побеждать на международной арене?

— Я по натуре оптимист, а когда тебе 20, трудно впасть в отчаяние, поставить крест на своих надеждах. Да рядом был Коблев. Он, замечательный психолог, знал, как поднять настроение... Якуб Камболетович сказал мне: «Володя, у нас один выход в этой ситуации: работать и не сдаваться». И мы работали как сумасшедшие, не зная праздников и выходных, в любую погоду. Как-то вечером после одной из тренировок, когда я уже едва волочил ноги, тренер, обняв меня за плечи, улыбаясь сказал: «Поздравляю, Володька, тебе ведь сегодня 21!..» И, знаете, в тот момент я понял, что не могу не стать первым.

— Очередной чемпионат Союза по дзюдо проходил в Риге, а это счастливый для вас город. Здесь вы стали чемпионом Европы по самбо...

— В латвийской столице я выиграл бронзовую медаль. Скажете, не ахти какое достижение. Верно, не ахти, но ведь это была моя первая награда в чемпионате СССР среди взрослых. А золото завоевал киевлянин Валерий Двойников, атлет большого таланта, атлет выдающийся...

— Но чемпионате Европы советская команда в очередной раз осталась в полусреднем весе без золота...

— Тогда очень сильны были немцы, спортсмены ГДР. В последний раз золото для нашей команды в этой весовой категории добыл Анатолий Бондаренко, и случилось это в аж в 1969 году. Потом пять лет кряду выигрывали только немцы: по два раза — Рудольф Хендель и Дитмар Хеттгер, и один раз успеха добился Гюнтер Крюгер... В мире доминировали японцы, победившие на всех четырех чемпионатах мира. Собственно, такая картина наблюдалась и в других весовых категориях: явное превосходство японцев. Так что тренерам сборной было над чем подумать...


ЛЕД ТРОНУЛСЯ, ГОСПОДА ПРИСЯЖНЫЕ...

— Кроме бронзы на чемпионате страны в 1974-м я выиграл два международных турнира — в Венгрии и Австрии. Особенно важной в психологическом плане была победа в Вене: там боролись японцы, а мне вручили приз за лучшую технику...

— Кризис миновал?

— Да, я снова чувствовал упоение в бою, рвался на татами, искал встреч с сильными соперниками...

— Весной 1975-го в Майкоп приехали японцы.

— Свою схватку у Кието Кацуки я выиграл досрочно, завершив поединок болевым приемом. Это дало повод Виктору Кога, тренеру японской команды, заявить, что «этот парень станет чемпионом мира...»

— Как вы отнеслись к этому высказыванию?

— Никак. Я знал, что на чемпионате мира Кацуки не будет: в Японии есть немало борцов куда более высокого уровня. До чемпионата мира в Вене, между прочим, было еще полгода — целая вечность... Чемпионат Европы в Лионе и финал Спартакиады народов СССР, два серьезнейших испытания предстояло преодолеть на пути в австрийскую столицу. Права на ошибку у меня не было...

— Судя по тому, что вы добрались до Вены, вам удалось успешно справиться с этими барьерами?

— И в Лионе, и в Москве я стал чемпионом. Дорога в Вену была открыта...


«ИППОН» — ПОД ВАЛЬСЫ ШТРАУСА...

— Вы ехали в Австрию в роли фаворита?

— Фавориты — всегда японцы. На этот раз они выставили Якимото и Курамото. Особенно много говорили о последнем, называли его преемником Минатоя. Я попал с ним в одну предварительную группу. Моими соперниками также стали американец японского происхождения Маруяма, болгарин Иванов, канадец Варга, венгр Мольнар...

— Все свои схватки вы выиграли досрочно...

— Досрочно — это не значит, что легко. Каждого я побеждал разным приемом.

— В полуфинале вас ждал Курамото...

— С ним все получилось довольно неожиданно. Мне не удалось бросить японца, и он попытался использовать свой коронный прием — «удержание». Я был готов к этому и стремительно провел болевой прием... Курамото долго не мог понять, как же все это произошло...

— Финал получился советским: Невзоров — Двойников. Накануне чемпионата мира вы дважды уже встречались в решающих поединках — в финалах европейского и союзного первенства, и выиграли обе встречи...

— Это еще ни о чем не говорило. Валерий жаждал реванша, а я знал, на что он способен... В один из моментов мне удалось перехитрить своего соперника и провести подхват изнутри влево... И судьи сказали: «Иппон!»

— Вот видите, Кога оказался провидцем...

— В Японии это поняли слишком поздно.

— Одна из газет написала: «Для семи тысяч зрителей русские показали лучшее, более красивое дзюдо, чем японцы...» Что ощущали вы, первый советский чемпион мира по дзюдо?

— Я испытал чувство гордости за свою страну, за родной Майкоп, Адыгею, в которой вырос и стал известным борцом, свою школу борьбы, за Якуба Камболетовича Коблева... В одном из интервью я тогда сказал: «Чемпион — не я, всем борцам советским эта медаль принадлежит...» Поверьте, не ради красивого словца это произнес. Я и сейчас так считаю. Мы были Командой, а золота были достойны и Сергей Новиков, и Виктор Бетанов, и Валерий Двойников. Просто мне повезло больше — вот и все...


ОЛИМПИЙСКИЕ НАДЕЖДЫ МОГЛИ РУХНУТЬ

— Ну уж единственный чемпион мира имел право защитить титул сильнейшего борца планеты на олимпийском турнире в Канаде?

— Все не так просто. Кроме Невзорова, был еще и Валерий Двойников, у которого тоже были все основания мечтать о Монреале. В олимпийском сезоне я вновь должен был доказывать, что сильнее...

— На чемпионат Европы в Киев вы не поехали...

— Меня беспокоила старая травма ноги. На мировом первенстве в Вене я получил тяжелую травму коленного сустава, и мы с Коблевым решили не искушать судьбу ,поберечься. А Валерий выступил блестяще, завоевав титул чемпиона. Вот тогда все громче стали разговоры о том, что брать меня в Монреаль — большой риск. Мол, никто не спорит: Невзоров действительно силен и талантлив, и японцы с ним считаются, но зачем же ходить по проволоке, коль есть Двойников — борец тоже могучий и яркий? Атмосфера была напряженной, а накануне чемпионата страны, где все решалось, она накалилась до предела... Все силы, духовные и физические, были отданы подготовке к главному в жизни турниру, а надежды могли рухнуть в один миг... Двойников и его тренер Ярослав Волощук не скрывали, что этот чемпионат стал для них делом всей жизни — другого шанса поехать на Олимпиаду уже не будет... Проблема еще и в том, что я испытывал в отличие от соперника недостаток в соревновательной практике. Чемпионат страны стал по сути первым турниром после весьма длительного перерыва, вызванного лечением...

— Вы встретились в финале?

— А где же еще?! Не схватка — сплошная нервотрепка. Валерий спешил, я умело использовал эту слабость. Честно говоря, такого психологического напряжения, как в этом поединке, я не испытывал никогда прежде... В конце концов я выиграл эту встречу. Напряжение несколько спало, однако только после того как я расправился с соперниками на последних прикидках моя судьба окончательно прояснилась: я еду на Олимпиаду! Двойников — тоже, но в среднем весе.


ПОВЕРЖЕННЫЙ КУРАМОТО...

— О чем вы подумали, увидев фамилию Курамото в списке участников олимпийского турнира?

— О том, что меня ждет более серьезное испытание, чем год назад в Вене. Японцы обычно меняют неудачников, Курамото даже не вышел в финал чемпионата мира — для родоначальников дзюдо это катастрофа. И если Курамото все-таки дали шанс, значит, уверены в его успехе...

— До финала, однако, предстоял долгий путь...

— Это правда, и путь тернистый. Олимпийские турниры богаты сюрпризами. И я к каждой схватке относился как к финальной. В первом поединке с поляком Талаем, одним из сильнейших в Европе, мне удались три броска подряд через спину, оцененные арбитрами в «ваза-ари», «юко» и «ваза-ари»... Со швейцарцем Хагманом и австрийцем Хоска тоже расправился досрочно... Другое дело — кореец Чанг Сун, очень своеобразный, редкого упорства атлет. Но и в этой встрече прозвучало: «Иппон»! На третье минуте я все-таки бросил корейца на татами... Бросок оказался настолько неожиданным, что он, ошеломленный, растеряно улыбался: бывает, что поделаешь...

— Говорят, в финале вы буквально растерзали Курамото?

— Да, я имел большое преимущество, но эффектно завершить схватку мешал... арбитр. Представляете, как жаждали японцы реванша, если добились, что финал Олимпиады судил... японец, правда, проживающий в Бразилии. Мой соперник, спасаясь, уходил за татами, но судья этого не замечал, занижал оценки моих бросков и даже сделал мне два предупреждения: это при таком-то характере схватки... Судья даже закрыл глаза, когда мне блестяще удалась передняя подножка и ноги японца взлетели над татами. Этот прием заслуживал наивысшей оценки — «иппон», но судьи ограничились «ваза-ари». Впрочем, подавленного Курамото уже никто и ничто не могло спасти. Разве что гонг об окончании схватки.

— Знаменитый Исао Окано — мировой и олимпийский чемпион, тренер японской команды, после Монреаля заявил в одном из интервью: «Существовала большая разница между дзюдо Невзорова и Курамото. Передняя подножка Невзорова, которая была оценена «ваза-ари» (полпобеды), была достойна высшей оценки «иппон». У меня было желание крикнуть это арбитру, ведь это было так ясно, но у меня просто не хватило мужества...»

— Такое высказывание делает честь Окано. В Канаде все видели катастрофу надежд японской команды. Окано озвучил ее на весь мир... Да и сам Курамото, полицейский из Токио, был честен в оценке событий. Он признал, что у него не было шансов на победу.


ВЕЛИКОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ

— В 70-е годы не было в отечественном дзюдо увлекательнее дуэли Невзоров — Двойников. Вам было тесно в одной весовой категории?

— Если исходить из того, что золотая медаль одна, то это так. На чемпионаты мира и Европы мы ездили вдвоем, но на Олимпийских играх каждая страна может выставить лишь одного участника. Но мы все равно оба отправились в Монреаль, в разных весовых категориях. Валерий, после того как он проиграл мне на чемпионате страны, где разыгрывались олимпийские путевки, был переведен в более тяжелую весовую категорию. И это было соломоново решение: оставить такого мастера за бортом Олимпиады — вопиющая несправедливость. И Двойников это доказал, выиграв в среднем весе серебряную медаль. Он уступил только великолепному, многоопытному Исаму Соноде, чемпиону мира 1969 года...

— Ваши пути часто пересекались, кто побеждал чаще?

— Впервые мы встретились в 1971 году, причем дважды, и оба раза в финале: сначала в турнире на приз Спорткомитета СССР, потом — в споре за золотую медаль чемпиона страны. Двойников постарше и поопытнее меня — он уже входил в национальную команду. Но тем не менее я выиграл обе схватки... Спустя два года на первенстве страны в Риге я уступил Двойникову. И это поражение стало единственным в наших очных поединках. В удачном для меня 1975 году судьба трижды сводила нас в решающих поединках: на чемпионатах страны, Европы и мира. В Лионе и Вене я победил досрочно: в первом случае провел «удержание», во втором мой бросок судьи оценили наивысшей оценкой — «иппон».

Предолимпийский спор тоже закончился в мою пользу... И я очень горжусь положительным балансом в поединках с Двойниковым, ничуть не меньше, чем победами над японцами. Двойников в дзюдо — фигура крупного калибра. Одно время Валерий служил для меня идеалом борца в кимоно...

— Какие у вас были отношения?

— Мы были друзьями. Никто не хотел уступать только на татами...


ВТОРОЕ ОЛИМПИЙСКОЕ ЗОЛОТО ОТНЯЛИ ЧИНОВНИКИ

— Как сложилась ваша жизнь после олимпийского триумфа?

— Все шло своим чередом. Учился, тренировался, выступал в соревнованиях. В 1977 году стал чемпионом Европы в личном и командном первенстве. В среднем весе, между прочим... Был третьим на международном турнире в Голландии. Но не все шло гладко....

— Что за проблемы приходилось вам решать?

— Старая травма беспокоила невыносимо. Сложная операция была неизбежна...

— И все-таки возвращение состоялось.

— Оно было трудным, но успешным...

— С японцами больше не встречались?

— Было дело. Это случилось в далекой Бразилии. Мы с Володей Гуриным представляли Майкоп на студенческом первенстве мира. И получили по две золотые медали: за победу в личном и командном зачете. А компания там очень сильная подобралась, пришлось попотеть... Стал чемпионом Спартакиады народов РСФСР.

— В 1979-м у вас состоялась еще одна принципиальная встреча с Двойниковым...

— На сей раз жребий свел нас в первой же схватке турнира Спартакиады народов СССР. Валерий находился в блестящей форме, что и подтвердили последующие события. Но мне он проиграл и проиграл по всем статьям. В своем активе я имел даже оценку «ваза-ари». В общем, стал чемпионом. И должен был сойтись лицом к лицу с новым лидером японской команды Иосимурой, победителем международного турнира Спартакиады. Я ждал этого соперничества, но японец отказался от дуэли. Почему, можно только догадываться...

— Ваше выступление на Олимпиаде в Москве ни у кого не вызывало сомнений...

— Я в тот момент серьезно подналег на учебу, помня об обещании председателя Спорткомитета СССР Сергея Павлова предоставить олимпийским чемпионам шанс выступить на Играх в Москве. Разумеется, не за прежние заслуги. Свое право мы должны были отстоять в споре с другими претендентами на место в олимпийской команде. Но когда я заявил о своем возращении и желании защитить олимпийский титул, завоеванный в Монреале, радости на лицах чиновников не увидел...

— Ну и дела... Фантастика какая-то.

— Напротив, все очень просто. Когда узнали, что не будет японцев, успокоились... На сборах в Крыму я буквально разбросал соперников. Все это показали Павлову в записи. Но тренеры сборной выкрутились: да, Невзоров хорош, но он ведь не прошел весь цикл подготовки... Формально возразить было нечего. А в Москве наша команда в этой весовой категории довольствовалась бронзовой медалью... Обидно. Но, как говорится, такова жизнь.


МЫ БЫЛИ ПАТРИОТАМИ

— Вас наверняка звали в Москву, другие крупные города, сулили всякие блага. Но все свои титулы Невзоров выиграл, живя в родном городе...

— Звали не только меня. Почему не уехали? Мы были патриотами, любили свой город, свою школу, Якуба Камболетовича Коблева, осознавая, что этот человек для нас сделал. В то время были другие нравственные ценности... Как можно забыть город, в котором сформировался как человек и как спортсмен?!

— Майкопская школа борьбы переживала свой звездный час...

— Можно сказать, что это была великая эпоха: Арамбий Хапай, Арамбий Емиж, Аристотель Спиров, Владимир Гурин, Владимир Дутов, Виктор Раздолькин, Руслан Снахов, Рамазан Беданоков, Хазрет Тлецери, Сагид Меретуков... Блистательная компания, а какие замечательные ребята... Но я знаю, и сегодня в Майкопе есть чемпионы. Один Мурат Хасанов чего стоит. Я очень внимательно слежу за тем, что происходит в школе, и радуюсь достижениям ее воспитанников.

— Оглядываясь назад, что можете сказать?

— Я прожил хорошую жизнь и по-настоящему счастлив. Впрочем, мне в начале октября только 50 исполнится...




  •  По теме

    Публикация о САМБО Шаманаева Юлия
    Юг — это не одна строчка в сборной
    Самбо. Борьба по-русски., № 2.
    Спецвыпуск. Турнир «Победа». Санкт-Петербург, 5-7 мая 2002 год.
    Электронная редакция: www.sambo.spb.ru


    Путешествие по Адыгее и Краснодарскому краю с сопроводительными комментариями Рудольфа Михайловича Бабояна. Читать дальше
    [10.12.2003]



  • "Борьба САМБО" (www.sambo.spb.ru) 11 августа 2004 год
    Н