Хасан Баиев

[sambo robot]

---

• Хасан Баиев
  
  
  
  Обладатель Кубка мира по самбо в Ницце (2001 г.), чемпион мира по самбо в штате Нью-Мексико (2001 г.), победитель Международного турнира по дзюдо в Нью-Йорке (2001 г.), чемпион Америки по самбо в Нью-Джерси (2002 г.), чемпион мира по самбо в Луизиане (2002 г.), чемпион Америки по самбо (2003 г.), чемпион мира по самбо во Флориде (2004 г.), победитель Международного турнира «Моррис Кап» по дзюдо в Нью-Йорке (2005 г.). Чемпион Америки - 2006 по боям без правил.

---

Руслан АБДУЛАЕВ, ChechnyaTODAY.com / http://www.chechnyatoday.com (12.09.2011):
---

• Оставшись верен своей клятве
  
  На родину очередной раз приехал известный пластический хирург Хасан Баиев. Сегодня чеченский врач, получивший медицинское образование в сибирском вузе, живет в США, в пригороде Бостона, с семьей.
  
  
  
  За то, что во время чеченской войны он не делал различия между пациентами и спасал всех, кто нуждался в помощи – будь то российский солдат, боевик или местный житель, – его не раз подвергали издевательствам и пыткам обе противоборствующие стороны. Об этом враче говорят, что он волшебник, возвращающий женщинам красоту, а детям – возможность полноценной жизни. У него есть, как говорится, твердые жизненные принципы и своя философия. Его интеллигентная внешность – это не результат пребывания на Западе. Америка его не изменила.
  
  Хасан Баиев родился в чеченском селении Алхан-Кала 4 апреля 1963 года. Там же в 1980г. окончил среднюю школу, после чего уехал в Красноярск, где поступил в медицинский институт. Окончив вуз, остался на кафедре челюстно-лицевой хирургии. Проработав год, в 1986 году поступил на учебу в клиническую ординатуру, которую успешно окончил в 1988г.
  
  На днях корреспондент «С+» встретился с Хасаном Баиевым в Республиканской детской клинической больнице.
  
  – Хасан, выбор Вашей профессии был осознанным шагом или, как это нередко бывает, случайным?
  
  – В нашей семье все медики, и хотя меня к этому никто не толкал, я твердо знал, кем хочу стать. Отец всю жизнь занимался лечением травами. У него были все номера журнала «Здоровье», начиная с 1962г., которые он постоянно читал, делал вырезки из газет и других журналов, в которых рассказывалось о лекарственных растениях. Почти полгода он проводил в горах, собирая травы. Знал, где, на каких склонах растет тот или иной вид, когда его лучше заготавливать, при каких условиях хранить и многое другое. К нему за помощью приходило множество людей. Для всех он находил совет, давал рекомендации, какими травами и как нужно лечить различные болезни. Если учесть, что и сестры мои тоже медики, то все это вместе, наверное, и повлияло на выбор профессии. Кстати, уезжая поступать в Красноярский институт, я никому не сказал, с какой целью туда еду. Просто сообщил дома, что еду на «шабашку», а вернувшись, шокировал всех заявлением о том, что теперь являюсь студентом стоматологического факультета мединститута, где в то время на 150 человек было выделено лишь одно место для обучения на отделении челюстно-лицевой хирургии, которое и досталось мне.
  
  – Как давалась учеба?
  
  – Честно говоря, нелегко, хотя учился хорошо. Дело в том, что я тогда состоял в команде сборной СССР по самбо и дзюдо. Часто приходилось выезжать на сборы, соревнования. Нагрузка была колоссальная, учеба и спорт поглощали все время. На соревнования выезжал с двумя сумками: в одной была спортивная форма, а в другой – лекции и учебники, которые в самолете, в поезде, даже в перерывах между состязаниями я все время читал. Все девять лет, проведенные в Красноярске, каждый день у меня был расписан по минутам.
  
  – А где Вы находились в начале военных событий в Чечне?
  
  – С 1992г. я был в Москве. Уже тогда было ясно, к чему приведет такая обстановка в республике. В 1994г. я приехал на родину и во время обеих чеченских кампаний находился дома.
  
  – Как известно, Вам приходилось делать операции как солдатам федеральных сил, так и боевикам, в том числе Басаеву, Радуеву, Бараеву и др. Несмотря на это, Вас периодически пыталась расстрелять то одна, то другая сторона...
  
  – Было множество сложных, а порой опасных ситуаций, связанных с тем, что во время жестоких боев к нам в больницу одновременно привозили раненых солдат и боевиков. Постоянно приходилось быть между двух огней.
  
  Одна из таких ситуаций у Хасана возникла в ноябре 1999г. В тот день, на рассвете, группа боевиков под командованием Бараева вошла в Алхан-Калу. Осознавая угрозу, большинство жителей начало покидать село. Баиев на своей «Ниве» до обеда перевозил раненых из госпиталя до висячего моста, перекинутого через реку, где жители из соседнего села Кулары перетаскивали больных к себе. Люди предупреждали Хасана, что Бараев ищет его, но, несмотря на это, завершив эвакуацию раненых, он вернулся в госпиталь, где его уже поджидали боевики. Для начала они скрутили Хасана и, желая напугать, разрядили автоматный рожок, стреляя у него над головой и под ноги. Затем Бараев (которого Хасан, кстати, оперировал после тяжелого ранения еще в 1995 году), собрав своих эмиров, устроил заседание «шариатского суда», на котором Хасана приговорили к расстрелу за то, что он «организовал для русских госпиталь».
  
  Когда его уже выводили на казнь, во двор госпиталя въехала машина, на которой привезли трех тяжелораненых из отряда Бараева. Видя, что в сложившейся ситуации никто кроме Хасана не сможет спасти этих людей, Бараев, приставив к хирургу двух охранников, приказывает оказать им необходимую помощь. К тому времени федеральные войска уже окружили село, начался шквальный огонь. Постоянно прибывали раненые, и Хасан не отходил от операционного стола более двух суток. На третий день боевики покинули село, оставив в больнице 26 трупов.
  Когда колонна федеральных войск входила в Алхан-Калу, навстречу ей попался один-единственный человек в окровавленной одежде. Им оказался Хасан, возвращавшийся из госпиталя. Когда выяснилось, что он хирург из местной больницы, солдаты начали его избивать под предлогом того, что он лечил ваххабитов.
  
  Это только один из множества подобных эпизодов, случавшихся в жизни Хасана в то время, – время, когда самым страшным преступлением в Чечне было быть ни в чем не повинным человеком. Уехать Баиеву тогда помешало одно-единственное обстоятельство, которое немногих смутило бы на его месте, – он был единственным врачом на окрестные 6 населенных пунктов. Обезопась Хасан себя, выехав куда-нибудь, и для сотен и даже тысяч людей это стало бы катастрофой:только в Алхан-Кале в тот период находилось около 5 тыс. беженцев.
  
  В 2000г. на Баиева начались гонения со стороны ГРУ и ФСБ. Пришлось уехать в Ингушетию, откуда, отыскав его, правозащитные организации вывезли талантливого хирурга в Америку для прохождения реабилитации.
  
  – На тот момент мое психологическое состояние было плачевным, – вспоминает Хасан. – Шесть месяцев я проходил реабилитацию в Вашингтоне, в госпитале, организованном после войны во Вьетнаме. Туда привозили людей из горячих точек со всего мира с серьезными психологическими травмами.
  
  Возвращаться на родину было слишком рискованно, и Баиев остался в Америке. Сейчас он гражданин США, но каждый год приезжает на родину с благотворительными акциями: делает операции детям и взрослым с врожденной и приобретенной во время войны патологией, требующей восстановительной пластической хирургии. Для проведения очередной такой акции 18 сентября в Грозный прибудут известные врачи из Бостона (последний раз Хасан приглашал в Чечню большую группу хирургов из Канады, Бразилии, Италии в 2009 году. Тогда было прооперировано 150 и проконсультировано более тысячи детей).
  
  В настоящее время Х.Баиевым в Республиканскую детскую клиническую больницу завезено сто уникальных протезов для рук из Америки.
  
  – Эти протезы настолько функциональны и удобны, что ребенок будет иметь возможность самостоятельно есть, писать, рисовать и даже кататься на велосипеде. Их можно использовать для ребят в возрасте от 2 до 18 лет, – говорит Хасан.
  
  – Предназначены они не только детям Чечни, но и их сверстникам со всего Северного Кавказа.
  
  При реализации указанных акций оказывает поддержку «Международный комитет помощи детям Чечни», президентом которого является Баиев – единственный из российских врачей, удостоенный международной премии «Врач мира», врученной ему в Бостоне. Когда ведущий церемонии среди четырех номинантов первым объявил имя врача из России, который работал хирургом на чеченской войне, и добавил, что «доктор Баиев за 48 часов провел 67 ампутаций и спас множество жизней», присутствующие в зале, среди которых была вся местная политическая и культурная элита, долго аплодировали ему стоя.
  
  Недавно в США вышла в свет книга Хасана Баиева «Клятва», снискавшая на Западе огромную популярность. Ее переиздали уже более чем в 20 странах, театры США и Канады на основе книги поставили спектакли, а Голливуд собирается снять по ее мотивам художественный фильм. Эта книга об увиденном и пережитом Хасаном на войне. Каждую ночь он записывал события прошедшего дня. В книге нет героизации воюющих сторон, тем более что в гражданской войне, по мнению Баиева, героев быть не может.
  
  Сейчас Хасан живет и работает в Бостоне. Нет ни одного штата в Америке, где бы он не читал лекций по пластической хирургии. Он провел тысячи операций в различных странах мира.
  
  – Я 27 лет оперирую и до сих пор совершенствуюсь, – говорит он. – И пока у меня есть возможность помогать людям, я буду делать это.
  
  Остается только от души пожелать удачи этому необыкновенному человеку, чье призвание – возвращать людям жизнь, здоровье и красоту.

---

[sambo robot]

САИД БИЦОЕВ, НИ / www.newizv.ru (30.07.2010):
---

• «Я просто написал то, что видел»
  Пластический хирург Хасан Баиев
  
  Недавно вышедшая в США книга известного пластического хирурга Хасана Баиева «Клятва» стала на Западе чуть ли не бестселлером. Ее переиздали уже в более чем двадцати странах, театры США и Канады на основе книги поставили спектакли, а Голливуд собирается снять по ее мотивам художественный фильм. Хасан Баиев живет в Бостоне, но делает пластические операции по всему миру. С автором книги встретился в Грозном обозреватель «НИ».
  
  
  
  – Хасан, в чем секрет популярности «Клятвы»? О чем ваша книга?
  
  – Об увиденном и пережитом на войне. Каждую ночь, перед тем как лечь отдохнуть, я записывал события прошедшего дня. Тогда любой из нас мог погибнуть в любую минуту – взрывы раздавались рядом. Российские телеканалы часто демонстрировали картинки, как бомбят Алхан-Калу, а известные комментаторы рассказывали, как это хорошо получается у военных летчиков. В эти минуты мы в частном доме круглые сутки, без сна и отдыха, оперировали раненых, которых везли со всей округи. Это был такой конвейер жизни. В других селах также работали местные врачи. Я специально не уезжал из своего села, потому что видел, как внимательно следят за мной односельчане – покинет Баиев свой дом или нет? Если бы я уехал, уехали бы все, и село было бы обречено – сначала бомбежки, а потом грабежи. А так военным приходилось сдерживать себя. Однажды мы все были на волосок от смерти, когда снаряд разорвался очень близко. Все бросились на пол. Когда опасность миновала, я обнаружил, что медсестры лежат рядом со мной в виде живого кольца. Восемь девушек, не сговариваясь, загородили меня своими телами. Героические женщины!
  
  – Книга появится на русском языке?
  
  – Боюсь, что нет, потому что моя трактовка войны понравится не всем. Здесь нет восхвалений в адрес военачальников, которые считаются чуть ли не героями. Я таких не встречал, тем более что в гражданской войне героев не бывает. Я также далек от героизации ичкерийцев и тем более их лидеров, которые привели к трагедии. Один из бывших деятелей Ичкерии, прочитав книгу, позвонил мне и сказал, что мне так удалось описать события, что ни одна из сторон не останется довольной. На самом деле этот человек сделал мне комплимент. Я не собирался оправдывать или идеализировать кого-то. Просто написал то, что видел.
  
  – Десять лет назад вы дали свое первое интервью нашей газете. Насколько, на ваш взгляд, изменилась за это время обстановка на Кавказе?
  
  – Слава Богу, сейчас другая ситуация и в Москве, и в целом по России. Нет той напряженности и преследований по этническим признакам. Тогда мы разговаривали о людях, страдавших вначале от боевиков, а затем от федеральных сил. Ведь были разрушены почти все лечебные учреждения, и врачи использовали любую возможность, чтобы оказать помощь раненым. Это был первый опыт работы в экстремальной обстановке. Уверен, что когда-нибудь о подвиге врачей на чеченской войне, как гражданских, так и военных, напишут отдельную книгу. Ведь ни те ни другие не смотрели, с какой стороны больные и раненые, а просто спасали их жизни.
  
  – А почему вы так поспешно уехали за границу?
  
  – Это связано с двумя известными персонами, которых мне довелось лечить. К нам в хирургическое отделение попадали разные люди, в том числе и так называемые полевые командиры. Однажды привезли худого бородатого человека с окровавленной головой. У него была осколочная травма, раздроблены кости лица, один глаз почти вытек, но череп, правда, не пострадал. Оказалось, это Салман Радуев. Второй глаз ему спасли, скрепив лицевой скелет и носоглотку титановыми пластинами. После той операции его почему-то прозвали «Титаником» и «Бронебашкой». В начале второй кампании, когда Грозный интенсивно бомбили, мне пришлось переехать в родное село Алхан-Калу. Работали на дому под навесом. Как-то привезли другого бородача, с тяжелой контузией и раздробленной ногой. Это был Шамиль Басаев. Помню, даже находясь на операционном столе, он не выпускал из рук тугой холщовый мешочек: положил себе под голову, а шнурок от него намотал на кисть. Наверное, прятал там свою наличность. Ногу ему пришлось ампутировать. А через какое-то время меня вызвали на допрос и стали обвинять в нарушении врачебной этики и чуть ли не в преступлении. Главное обвинение: «Кто вам разрешил лечить бандитов и террористов?» Попробовал бы им кто отказать! Тем более когда их сопровождают сотни вооруженных людей. До сих пор не знаю, в чем моя вина. Ведь врач есть врач. По такой логике можно наказывать и военных хирургов, которые имели дело с разными ранеными. К тому же я кроме тех двоих прооперировал в первую войну более четырех тысяч человек. Во вторую войну статистику уже не вел, но думаю, их было раза в два больше. Но следователей это не интересовало. Так что мой отъезд был мерой вынужденной.
  
  – Где вы сегодня практикуете?
  
  – В первое время работал в Бостоне, где к «чеченскому опыту» прибавил хорошие теоретические знания. В США используются самые современные технологии пластической и костно-лицевой хирургии. Теперь сам читаю лекции американским студентам, рассказываю об особенностях действий врача в условиях войны. Кроме того, у нас существует программа выездных операций: получаешь заказ и летишь в любую точку мира. Мне приходилось оперировать в Европе, в Японии, Китае, Южной Корее, Вьетнаме, в африканских странах. Провел много операций в России, точнее в Грозном. Сюда ко мне приезжало немало именитых артистов кино и театра, работников телевидения и звезд отечественного шоу-бизнеса. Они довольны результатами, но всем обычно рассказывают, что делали пластику во Франции или Швейцарии. Летать в Грозный пока не модно. Одиозный образ воюющей республики еще не забыт. Но я принципиально оперирую здесь, хотя московские элитные клиники не раз приглашали к себе.
  
  – Заметно, что вы довольно часто приезжаете в Чечню. Тянет на родину?
  
  – В последние годы тяжело болела мама, и я каждое лето мчался домой, чтобы провести с ней как можно больше времени. Месяц назад ее не стало, и у меня будто что-то оборвалось внутри. Но здесь живут мои сестры, брат-близнец, другие родственники. Я их всех очень люблю и не хочу терять эти связи. Прожив много лет в США, я так и не стал настоящим американцем. Чем старше, тем чаще тянет на родину. Кроме того, мы организуем гуманитарные акции – привозим в республику западных специалистов, которые детям из неимущих семей бесплатно делают сложные операции. В этом мне очень помогают волонтеры из разных стран, особенно из США. Помогают также власти Чечни, оказывая поддержку на всех уровнях.
  
  – Как получилось, что вы оказались единственным российским врачом, удостоенным международной премии «Врач мира»?
  
  – Честно говоря, для меня это было полной неожиданностью. Тем более что последний раз эту престижную награду вручали двадцать лет назад. Меня никто ни о чем не предупреждал, просто пригласили на торжественную церемонию. В главном зале исторического музея в Бостоне собралась вся политическая и культурная элита. И вдруг среди четырех номинантов первым объявляют имя врача из России, который работал хирургом на чеченской войне. А когда ведущий сказал, что «доктор Баиев за 48 часов провел 67 ампутаций и спас жизни», весь зал встал и долго аплодировал. Потом ко мне подходили известные в Америке люди, поздравляли, просили автограф. Было, конечно, приятно. Но одновременно было очень обидно и больно. Ведь я для них ничего не сделал, а они так чествуют и благодарят практически незнакомого им человека. А у себя на родине меня за то же самое чуть не посадили в тюрьму.

---

[sambo robot]

Маргарита БАРАНОВА, МК в Красноярске / http://www.mkkras.ru (13—20.10.2010):
---

• ХАСАН БАИЕВ: «НАШ МИР НУЖДАЕТСЯ В ХОРОШЕМ ПСИХОЛОГЕ»
  
  47-летний Хасан Баиев - первоклассный пластический хирург, вернувший молодой глянец многим знаменитостям (одна из его пациенток - актриса Лариса Гузеева). В 1985-м окончил Красноярский мединститут по специальности «врач-стоматолог». После ординатуры уехал в Грозный, работал в БСМП челюстно-лицевым хирургом. Война в Чечне не заставила его спрятаться. Отправив семью в Ингушетию, полевой доктор спасал всех без разбору: чеченских боевиков, российских солдат, ополченцев, мирных жителей. В первую чеченскую прооперировал более четырех тысяч раненых. Потом - потерял счет спасенным. Во вторую чеченскую устроил госпиталь в родном селе Алхан-Калы в окрестностях Грозного. Оперировал ноги Басаеву, шею Бараеву, собрал лицо (нос и левая глазница сформированы заново) Радуеву… Когда Алхан-Калы захватили боевики, Бараев постановил расстрелять доктора Баиева за помощь русским. Его уже вывели на расстрел, но тут во двор влетел автомобиль с ранеными боевиками: «Доктора!..» Расстрел отложили. Когда Грозный заняли федеральные войска, Баиеву тоже предъявили нешуточные претензии - за то, что лечил ваххабитов…
  
  
  
  В 2000-м, благодаря международной организации «Врачи за права человека», Хасан Баиев с семьей был тайно вывезен в США. О нем снят документальный фильм. Он лауреат престижных международных премий. Он признан Человеком года в Великобритании, США и Японии. Его книга «Клятва. Хирург под огнем» издана в 20 странах мира. Будучи некогда членом сборной СССР (самбо и дзюдо), уже в Америке он выиграл множество престижных соревнований. Воспитывает четверых детей, младшая дочь родилась в США.
  
  Всемирно признанный доктор хранит верность родному мединституту. На днях посетил Красноярск по случаю юбилея своего выпуска. «В Красноярске очень гостеприимный и добродушный народ, почему я и оказался здесь. Мне понравился характер сибиряков», - признался этот красивый, необычайно сильный человек.
  Перед самым отъездом, почти на ходу, Хасан Баиев дал «МК» самое короткое, по его признанию, интервью в своей жизни.
  
  МК: Вы получили какую-нибудь государственную награду за тот, военный период своей жизни?
  
  Х.Б.: Люди, которых я спасал, чуть не молились за меня. От власти, Минздрава даже бумаги ни одной не получил. Но честно вам скажу - я об этом и не думал. И даже не хочу этого. Тот ад, через который я прошел, эта бумага не компенсирует. Я не ради этого старался. Как человек, который оказался в зоне конфликта, я видел, как война меняет людей. И тогда начал анализировать, что такое жизнь. И точно знаю жизненные ценности.
  
  МК: Как война меняет людей?
  
  Х.Б.: Те, о которых ты думал, что они не способны на жестокости, становились такими. А те, о которых думал - они способны только на жестокость, - становились добрее. Человек, когда живет мирной жизнью, не знает, как его психика отреагирует на войну. Нас было 10 врачей и 20 медсестер (во вторую чеченскую кампанию - «МК»). У меня был опыт первой войны. А мои коллеги не имели представления, что их ждет впереди. И я понимал: когда в больницу угодит первый снаряд или бомба, тогда я на сто процентов буду знать, кто останется, а кто уедет. Так и получилось. На второй день практически никого не осталось. Они уехали. Из 10 врачей - один я, из 20 медсестер - восемь. И всю войну я с ними оперировал.
  
  МК: Что для вас сейчас важнее: ваше прошлое, настоящее или будущее?
  
  Х.Б.: Для меня важно и прошлое, и настоящее.
  
  МК: А будущее вы связываете с какой страной?
  
  Х.Б.: С Россией. У меня российское гражданство и вид на жительство в США. Конечно, я уважаю их культуру, как они работают, помогают. Но из меня не получится американец. Я оказался в Америке случайно. Меня вывезли из Чечни пройти реабилитацию. Это последствия войны. Потому что последние семь месяцев, можно сказать, днем и ночью я работал под артобстрелом и бомбежками. Три раза был контужен. Мое психологическое состояние было очень плачевное. Я не мог слышать стоны, крики, видеть оторванные конечности. Я тоже человек, если даже доктор. Хотя умом понимал, что нахожусь на войне, а на войне беспредел, но какой бы я ни был сильный… Машина тоже ломается. Шесть месяцев в Америке со мной работала бригада психологов. У меня открылось кровотечение желудка, была полная потеря памяти. В общем, целый букет вылез. В Чечне я был как сжатый комок. А потом из руин, из мясорубки оказался в другом мире: все красиво, цветет, люди улыбаются. Это, видимо, тоже меня шокировало.
  
  МК: Почему довели себя до такого состояния? Почему не уехали?
  
  Х.Б.: Я родился и вырос в Чечне. Это родина моя. (Доктор борется с подступившими слезами.) Можно было уехать и где-то отсидеться до лучших времен. Но я считал, что после этого не буду иметь права явиться в республику, потому что в самый тяжелый момент, когда многие нуждались в моей помощи, капитулировал.
  
  МК: Сейчас вы полностью пришли в себя?
  
  Х.Б.: Нет. Я не могу сравнить свое состояние с началом двухтысячных годов, я лучше чувствую себя, тем не менее иногда в голове происходит вспышка… У меня дома было целое паломничество людей. Со всей республики возили раненых. Если бы не спорт, а я привык к бешеным нагрузкам, я бы не выдержал войну. В день по 20 - 30 человек оперировать - поверьте, это трудно.
  
  МК: Чем вы занимаетесь сейчас?
  
  Х.Б.: Езжу (лицо доктора светлеет) с бригадой известных пластических хирургов по всему миру, оперирую. Организация, в которой я работаю, имеет сеть в 25 странах. Я был во Вьетнаме, Колумбии, других странах. В самом плачевном состоянии - Вьетнам. У них тоже послевоенный синдром - очень большая рождаемость и много врожденной аномалии. Последние три года езжу в Чечню, оперирую детей с врожденными пороками, искалеченных, которые нуждаются в восстановительной хирургии. И еще занимаюсь пластикой, красотой.
  
  МК: Вас можно назвать человеком мира? Или вы все-таки чеченец?
  
  Х.Б.: Конечно, в первую очередь я чеченец! (Смеется.) Но в то же время в 2006 году я стал лауреатом международной премии «Врач мира».
  
  МК: Вам не кажется странным, что когда в одной точке планеты детям бомбой отрывает ноги, в другой - озабочены формой носа?
  
  Х.Б.: Я к этому отношусь нормально. Многие следят за внешностью, чтобы сохранить свою работу, зарплату, бизнес. Они же не виноваты, что где-то был конфликт, и люди страдают. Жизнь-то продолжается.
  
  МК: Мир в целом, на ваш взгляд, нуждается в хирурге или терапевте?
  
  Х.Б.: Мир вообще нуждается в хорошем психологе, враче души. Очень много стрессов, сумасшедшей жизни, нам нужно идти и исповедовать себя.
  
  МК: Подарите несколько выстраданных вами слов читателям «МК».
  
  Х.Б.: Я хочу сказать - если тебе Всевышний что-то дал, ты обязательно должен поделиться с людьми. Неважно, деньги это или что-то другое. Если ты отдаешь, перед Богом ты себя чувствуешь абсолютно спокойно.

---